Вернуться
назад к меню
"Комментарии Пола
Пенно на уроки
Субботней школы"

Комментарий на урок «Обличение и возмездие» из цикла "Иеремия".

Пастор Пол Пенно.

Перевод, озвучивание и дополнения Кожевникова Павла.

Чтобы бесплатно получать текстовые и аудио варианты этих уроков, обращайтесь по адресу электронной почты, который вы видите на экране.

pavelk1@bk.ru

Иеремия помогает нам понять наличие неосознанного греха, который представлял собой постоянную проблему для Божьего народа в последние века.

«Лукаво сердце [человеческое] более всего и крайне испорчено; кто узнает его?» (Иеремия 17:9). В другом переводе эти слова звучат так: «Глубок ум человеческий, глубже всего остального, и склонен ко злу; кто может постичь его?» Это напоминает текст из книги Притчей (20:5): «Помыслы в сердце человека - глубокие воды, но человек разумный вычерпывает их» (Притчи 20:5). Создаётся впечатление, что Павел думал именно об этом, когда написал: «Плотские помышления (дословно «плотский ум») есть вражда против Бога». Эта вражда и составляет ту «глубину», которую невозможно «постичь». Наш плотский ум скрывает свои истинные мотивы из поля нашей осознанности. Библия короля Иакова добавляет: «Я, Господь, проникаю сердце, испытываю стремена» (Иеремии 17:10). Древнееврейское слово, которое переведено здесь как «стремена», или «поводья», представляет собой образное выражение, которое сложно понять, не думая о неосознанных мотивах и устремлениях сердца. Эта идиома в древнееврейском и греческом языке Нового Завета обозначает почки как орган человеческого тела. В древности люди не имели точного представления о физиологии человека, и многие считали почки символом непостижимых глубин чувств и эмоций человека. И это интересно отметить, потому что именно надпочечники вырабатывают адреналин – вещество, возбуждающее нервную систему человека в случае опасности или конфликтов людей между собой.

И эта идея о раскрытии скрытых мотивов перешла и в тематику Нового Завета. Поскольку только один Господь «проникает и испытывает сердце», Он и «воздаст каждому по делам его» (Откровение 2:23). И когда Он говорит Лаодикии: «Знаю твои дела», то вне всяких сомнений, весть к Лаодикии также имеет прямое отношение к «исследованию всего сердца и почек», которое обнаруживает и выносит на свет «то, что прежде было во тьме», выражаясь словами Эллен Уайт.

Христос не имел такой проблемы, какую имеем мы – неосвящённых мотивов и глубин ума. Исаия пишет о Нём: «и почиет на нем Дух Господень, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия; и страхом Господним исполнится, и будет судить не по взгляду очей Своих и не по слуху ушей Своих решать дела… И будет препоясанием чресл Его праведность (дословный перевод), и препоясанием бедр Его – истина (дословно «верность»)» (Исаия 11:2-5).

Христос не имел никакого давящего чувства вины. Он ходил перед Богом в «верности», и был поэтому «праведен». Его мотивы были кристально чистыми и прозрачными. И в этом Он представляет Собой прообраз того народа, которого трёхангельская весть соберёт воедино, ибо они будут иметь такую же «веру Иисуса», и не просто веру «в Иисуса», а именно ту веру, которую имел Он сам, веру Иисуса. Таков глубокий опыт, который предложен Лаодикийской церкви, опыт веры, опыт духовной проницательности, и праведности Христа, когда дверь, в которую стучится Иисус, будет открыта перед Ним.

Судебный иск Иеремии против Иудеи.

«Грех Иуды написан железным резцом, алмазным острием начертан на скрижали сердца их и на рогах жертвенников их» (Иеремия 17:1).

Этот отрывок указывает на серьёзный и большой судебный иск против Иудеи. И доказательства этого иска неопровержимо указывают на тяжкую вину этого народа. Суть греха заключается в поклонении другим богам. И эта вина записана так твердо и четко, что не подлежит смягчению, опровержению, или забвению. Она записана на самых надёжных хранителях памяти – на сердце и на алтаре, которым является крест Христов. Человеческое сердце и алтарь креста содержат читаемые и узнаваемые записи, доступные для людей. Мы сами можем не видеть себя такими реальными, которыми нас видят другие, но при этом весь мир и вся вселенная будут видеть, что мы поклоняемся только себе самим, когда наше «я» является нашим идолом. Мы ставим этого идола на место Бога, принимая свои собственные решения относительно нашей жизни, вместо того, чтобы следовать за Тем, Кто умер на кресте за наши грехи, отрекшись от Себя полностью. То, что Иисус умер за наши грехи, вознесши их телом Своим на древо – ясная и понятная действительность. Эта действительность доступна всеобщему обозрению.

«Как о сыновьях своих, воспоминают они о жертвенниках своих и дубравах своих у зеленых дерев, на высоких холмах» (Иеремия 17:2).

Приговор, произнесённый Богом против Иудеи, состоит из двух частей. Первая звучит так: «Гору Мою в поле, имущество твое и все сокровища твои отдам на расхищение, и все высоты твои - за грехи во всех пределах твоих» (Иеремия 17:3). Враг захватит всё добро и все сокровища в Иудее. Этот приговор был исполнен халдеями, которые захватили храм и все те драгоценности, которые составляли общественное имущество народа. Во-вторых, было объявлено о потере наследия и о жизни в плену в чужой земле в подчинении чужому народу: «И ты чрез себя лишишься наследия твоего, которое Я дал тебе, и отдам тебя в рабство врагам твоим, в землю, которой ты не знаешь, потому что вы воспламенили огонь гнева Моего; он будет гореть вовеки» (Иеремия 17:4). Неминуемые последствия неверности своим супружеским обещаниям в форме поклонения другим богам приведут их к великому рассеянию как народа. В случае с Иудеей, их неверие было причиной их знаменитого вавилонского пленения.

Жалоба Иеремии на Анафоф

«Господь открыл мне, и я знаю; Ты показываешь мне деяния их» (Иеремия 11:18, дословный перевод). Жалоба Иеремии выражает его обеспокоенность и тревогу, когда он ожидает ответа от Бога. Те, кто противостали ему – это люди из его родного города Анафоф. Эта жалоба напоминает о невинном агнце, которого должны принести в жертву. «А я, как кроткий агнец, ведомый на заклание…» (Иеремия 11:19). Иеремия слышал слова своих врагов, которые те говорили о нём за его спиной. Враги пророка замышляли планы его уничтожения. «Они составляют замыслы против меня, [говоря]: "положим [ядовитое] дерево в пищу его и отторгнем его от земли живых, чтобы и имя его более не упоминалось". (Иеремия 11:19) Иеремия противостоял богословию, которого придерживался весь царских двор, и которое постоянно использовалось для отрицания всякой вести об уничтожении и всяком зле, которое может постигнуть Иудейское царство. Вся национальная идея безопасности и стабильности была построена на незыблемости трона Давидова и нерушимости храма Соломонова. Можете себе представить, каких могущественных врагов имел Иеремия, и как сильно они желали заставить замолчать тот голос, который считали голосом предателя и лжепророка.

Справедливое возмездие.

Молитва Иеремии показывает его дерзновенную просьбу к Богу, которая основана на его жалобе: «Но, Господи Саваоф, Судия праведный, испытующий сердца и утробы! дай увидеть мне мщение Твое над ними, ибо Тебе вверил я дело мое» (Иеремия 11:20). Он рассчитывает на Божью всевышнюю власть. Он молится о том, чтобы Бог защитил Своего вестника. «Я ведь всего лишь вестник, возвещающий то, что Ты мне поручил возвещать».

Иеремия напоминает Богу о Его обещании «судить судом праведным». Бог любит активно вмешиваться в дела тех верных Ему людей, с которыми обращаются несправедливо. Иеремия страдает за правду, и является мишенью злых замыслов. И в этом нерешенном конфликте между праведником и грешником в данный момент все преимущества принадлежат грешнику, который будет всё более и более преуспевать, пока Бог не вмешается в эту ситуацию. И только после вмешательства Самого Бога баланс и справедливость будут восстановлены, праведнику вернётся то, чего он заслуживает, смиряясь перед Богом и служа только Ему.

Иеремия просит Бога «испытать и судить» его дело, указав на добро и зло прямо и ясно. «Дело» Иеремии достигло царского дворца. Он требует справедливого рассмотрения дела и нелицеприятного отношения к его обидчикам и врагам. «Дай увидеть мне мщение Твое над ними, ибо Тебе вверил я дело мое» - говорит он Богу (Иеремия 11:20). Просьба о «мщении» - это не то слепое эгоистичное желание мести и зла своим неприятелям, а просьба о восстановлении справедливости и возвеличивании Божьей правды, на что этот мученик имеет всякое право всегда рассчитывать. Таков тот «судебный иск» человека, с которым обращаются несправедливо, обращённый к верному Судье против наглых преступников.

Божественный ответ направляет к Иеремии весть о том, что Бог услышал и принял к сведению жалобу Иеремии, определив эту жалобу как праведную и справедливую. Ответ Бога в данном случае и представляет вердикт небесного суда. Вина тех, кто замышляет зло против Иеремии, оглашается следующими словами: «Посему так говорит Господь о мужах Анафофа, ищущих души твоей и говорящих: "не пророчествуй во имя Господа, чтобы не умереть тебе от рук наших"» (Иеремия 11:21). Мужи Анафофа виновны в своих попытках заставить умолкнуть голос пророка.

Преступное стремление заглушить голос пророка является роковым для Израильского народа. Пророки жизненно важны для жизни и процветания религиозного сообщества. Преследование пророков умаляет Израиль и лишает его статуса избранного Богом народа. Приговор, вынесенный тем, на кого жалуется Иеремия, оглашается со слов «Посему…» «Посему так говорит Господь Саваоф: вот, Я посещу (дословно «накажу») их: юноши [их] умрут от меча; сыновья их и дочери их умрут от голода» (Иеремия 11:22). Бог «посетит» мужей Анафофа мечом, приносящим смерть, и голодом, пока ни одного из них не останется в живых. Потому что они «сделали зло» (стих 18-й). И теперь зло постигнет их самих. «И остатка не будет от них; ибо Я наведу бедствие на мужей Анафофа в год посещения их» (Иеремия 11:23). Этот вердикт показывает, что слово, исходящее от Иеремии, на самом деле исходит от Бога, и что пророк радуется поддержке и защите Пославшего его, хотя пока ещё только формальной и словесной.

Были ли Джоунс и Ваггонер Божьими вестниками?

Серьёзные вопросы сегодня поднимаются в отношении братьев Джоунса и Ваггонера. Были ли они истинными христианами даже на встрече в Миннеаполисе? Как они могли быть верными Богу в то время, а позже сбиться с пути? Вдохновенный вердикт объявляет их истинными и верными глашатаями Бога на встрече в Миннеаполисе: «Господь в Своей великой милости послал самую драгоценную весть Своему народу через братьев Ваггонера и Джоунса… Бог дал Своим вестникам именно то, в чём нуждались люди» (Эллен Уайт, «Свидетельства для проповедников», стр. 91, 95.) «Бог открывает умам людей драгоценные Богом освящённые жемчужины истины, актуальные для нашего времени» (Эллен Уайт, «Материалы 1888 года», стр 139). «Бог послал этих молодых людей, братьев Джоунса и Ваггонера, передать особую весть…» (Эллен Уайт, «Материалы 1888 года», стр. 1043). Как могли эти слова быть сказаны и написаны о людях, которые были «радикалами» и «экстремистами»? Тот факт, что братья Джоунс и Ваггонер впоследствии поколебались, не означает, что «они не были от нас». Их более поздние ошибки часто неверно истолковываются, чтобы бросить тень клеветы на саму весть, которую они открыли в 1888-м году, как будто это сама весть сбила их с истинного пути. И именно по этой причине некоторые говорят, что боятся изучать эту весть. Таким образом, по сей день противодействие вести Миннеаполиса прикрывается тонкими оправданиями, и посланная небом весть пренебрегается или даже хулится вместе с её вестниками. Таким является то опасное заблуждение, о котором Эллен Уайт предупреждала церковь, говоря, что это заблуждение распространится среди нас, если вестники Божьи в последствии собьются с пути.

Таинственное провидение.

Мы стоим перед уникальной проблемой. Два феномена открываются нашему взору. Враг всякой правды радуется, смотря на это «вполне обоснованное» отвержение вести Божьей. Господь Сам таинственным образом допускает развитие этого трагического положения дел, которое представляет собой камень преткновения для всех, кто желают найти истинную причину отвержения вести «позднего дождя». Особенно сложный вопрос: «Почему Бог избрал особыми Своими вестниками людей, которые позже поколебались в вере?» Почему Он допустил то, что носители Его особой и нужной вести отошли в сторону, тем самым только увеличив силу противления этой вести? В этой уникальной истории всё случилось не просто так. Нечто весьма глубокое и уникальное содержится в этих непростых событиях в истории жизни этих двух человек. Божьи следы могут казаться таинственными и запутанными, но это не повод беззаботно и небрежно относиться к неясному на первый взгляд провидению.

Предполагать, что Господь допустил стратегическую ошибку, избрав Джоунса и Ваггонера своими вестниками – немыслимо, ибо Он никогда не ошибается в Своих намерениях. Предполагать, что Он заставил этих людей прославлять Его и открывать Его истину против своей воли – также немыслимо, ибо нет никаких сомнений в том, что оба они были искренними, честными, смиренными христианами в то время, когда Господь использовал их для Своих намерений. Они не «предавались обольщению мзды, как Валаам» (Иуды 11), и не «любили мзду неправедную» (2-е Петра 2:15). В их служении не обнаружилось и малейшего следа нечестности и лукавства.

Вдохновенное свидетельство предлагает нам ответ на наши вопросы, и показывает, что Джоунс и Ваггонер не «увлекались» никакими крайними «ветрами учения», говоря о праведности Христа. Что их удручало и подавляло, и наконец, сбило с пути – это постоянное нерассудительное противодействие братьев, которым Бог через них послал весть, чтобы просветить их сердца.

Эллен Уайт признавала серьёзность оппозиции, ополчившейся как против них лично, так и против их вести, что указывает на эту оппозицию как на причину, послужившую «в большой степени» причиной их поздних неудач.

Господь допустил эти печальные события, чтобы они стали проверкой для противящихся вести братьев. Поздние неудачи вестников 1888 года стали катализатором, который ещё более утвердил «нас» в нашем состоянии упрямого неверия. Это было ничем иным, как «действием заблуждения», как пишет Павел, которое «Бог посылает» (вернее, допускает), «дабы были осуждении все не верующие истине, но возлюбившие неправду» (2-е Фессалоникийцам 2:11, 12).

Иногда создаётся впечатление, что Господь Бог – такой джентльмен, что Он как бы Сам ведёт себя не так прямолинейно и последовательно, давая нам повод и фон для наших сомнений, если мы желаем эти сомнения развивать и усиливать (как и Христос однажды Сам спросил Своих учеников: «Не хотите ли и вы отойти от Меня?» Этот вопрос был задан очень нежно и трепетно, чтобы те, кто желал отойти от Него, могли сделать это без осуждения со стороны остальных.) Он не желает, чтобы кто-то из нас принял дар «позднего дождя» Святого Духа, будучи не вполне уверенными в том, что наши сердца полностью посвящены Ему и Его истине. Здесь каким-то образом важную роль играет Его характер, имеющий такую черту, как ревность. Любому, кто пожелает отвернуться от Божьих благословений, имея для этого веский повод, даётся удобная возможность так и поступить. Но эта доброта на первый взгляд выглядит весьма суровой и холодной.

Практические результаты небесного следственного суда потребуют того, чтобы церковь остатка, перед тем, как одержать окончательную победу, пришла к пониманию истины, открытой нам в вести, посланной через Джоунса и Ваггонера и их служение в годы с 1888-го по 1896-й, прийти к истинному пониманию этой вести, которая является «началом» «позднего дождя» и «громкого клича».

Глубокая природа противления.

Безжалостная критика вестников лежала на них бременем, более тяжким, чем простая оппозиция или другое мнение. «Что бы ни делал вестник, его будут отвергать противники истины; каждую его ошибку и изъян в манерах, привычках и характере будут раздувать до величайших масштабов» («Материалы 1888 года, стр. 1061).

«Некоторые из наших братьев… исполнены зависти и злых подозрений… они никогда не готовы прямо и последовательно изложить те пункты, по которым они не согласны с братьями Джоунсом и Ваггонером» («Материалы 1888 года», стр 1043).

Эти два человека говорили прямо и откровенно. Острое восприятие истины часто склоняет людей, которые продолжают оставаться «просто людьми», выражаться именно так. Но это часто было поводом для честолюбивой человеческой природы тех, кто искал повод для отвержения вести: «Пусть никто не жалуется на слуг Божьих, которые посланы небесами. Не смейте больше выискивать в них недостатки, говоря: «Они слишком прямолинейны; они говорят слишком строго», и т.д. Они, возможно и прямолинейны, но разве в этом нет нужды?... Служители, не бесчестите своего Бога, не огорчайте Его Святого Духа, бросая тень на манеры и привычки избранных Им слуг… Он видит темперамент этих людей, которых Сам поставил. Он знает, что никто, кроме честного, твёрдого, решительного и прямого человека не сможет увидеть свою миссию в её жизненно важной роли, и не сможет придать ей столько твёрдости и непоколебимости, которая сделала бы их свидетельства достаточно прочными, чтобы разрушить препятствия, возведённые сатаной» («Свидетельства для проповедников», стр 410-413).

Сам Господь облёк Своих вестников доказательствами Своей власти, Своими «верительными грамотами». Они потеряли из виду своё себялюбие, растворившись в своей любви ко Христу и Его особой вести. Однако не распятое со Христом «я» остальных руководителей чувствовало себя сильно уязвленным: «Если бы лучам света, воссиявшим в Миннеаполисе, было позволено распространить свою убеждающую силу на тех, кто восстал против света,… то они бы получили обильные благословения, принеся врагу огромное разочарование, и встали бы за истину, как верные стражи, преданные своим убеждениям. Они бы имели богатый духовный опыт. Но их «я» сказало: Нет. Их «я» не пожелало уступить место. Оно продолжало бороться за господство» (Эллен Уайт, «Материалы 1888 года», стр. 1030).

Принципиальное основание, от которого исходило это отвержение истины, представляет собой тот же мотив, который древние иудеи продемонстрировали в своём отвержении Христа. Каиафа видел во Христе своего конкурента; он был движим своей личной завистью к Нему (смотри «Желание веков», стр 704). Пропитанный этой завистью к Тому, кто выглядел на первый взгляд обычным Человеком, Каиафа выражал ту же самую вражду плотского сердца к Богу и Его праведности. Так же и в Миннеаполисе, личности Джоунса и Ваггонера стали видимыми объектами, камнями преткновения, и поводом для выражения невидимого, неосознанного отвержения самого Христа и Его слова. Вот послушайте, как об этом пишет вдохновенное перо в книге «Основы христианского образования», (стр. 472): «Люди, исповедующие набожность, презрели Христа в лице Его посланников. Подобно иудеям древности, они отвергли Божью весть. Иудеи спрашивали о Христе: «Кто это такой? Разве это не сын Иосифа?» Он был не тем «Христом», которого ожидали иудеи. Так и сегодня те инструменты, которых Бог избирает и посылает, не соответствуют ожиданиям людей».

Личное бремя Джоунса и Ваггонера, которое они были вынуждены нести.

Немногие понимают тяжесть того воздействия, которое противники вести оказывали на молодых вестников. Они знали, что весть о праведности Христа пришла от Бога. Они знали, что они были препоясаны силой Духа Божьего, чтобы смело выступать в её защиту. И они не могли не видеть тот очевидный факт, что самое решительное сопротивление этой вести оказывалось именно руководством единой истинной церкви остатка, которая должна в конце концов восторжествовать. Они знали, что эта весть была началом «громкого клича», который должен был распространяться подобно «огню в стоге сена». Они знали, что настало время окончания работы на земле, что небесные силы с глубоким интересом и готовностью участвовать наблюдали за разворачивающейся перед их глазами драмой. Более того, они знали, что они уже живут во время очищения святилища, когда прошлое неверие и отступление древнего Иерусалима не должны повториться. Ещё никогда на земле не было подобного кризиса; ещё никогда небеса не посылали более веские доказательства в поддержку особой вести, посланной от Бога. Но, к их глубокому изумлению, история никогда не знала более постыдного отказа от возможности воспользоваться небом данными благословениями. Молодым вестникам эта проблема казалась полной неудачей Божьего народа, полным отказом уверовать и войти в покой Божий. Как ещё они должны были расценить эти обстоятельства? Даже Мартин Лютер оказался в более удобном положении, чем они. Когда Рим начал свои гонения против него, всё, что ему нужно было сделать – это прочесть пророчества Даниила и Откровения, и узнать папство в символах малого рога и зверя. Это принесло ему покой, и даже дерзновение, с которым он осмелился сжечь свой приговор, изданный папой. Но Джоунс и Ваггонер не имели никаких оснований для такого утешения. Пророчества не содержат восьмой церкви в последовательности книги Откровение, которая бы сменила Лаодикию. Вероятность того, что Божий народ сам отложит Божий план для них на столетие или более, казалась им невозможной и непостижимой.

Нужно отметить, что Джоунс и Ваггонер, к счастью, не отвергли веру в Бога Израиля. Они никогда не становились неверующими или агностиками, или атеистами. Они никогда не оставляли истину о субботе, и своё пожизненное посвящение Христу. В современной атмосфере, которая сегодня характерна для церковного братства, они продолжали бы оставаться членами церкви с хорошей репутацией. Их грех заключается лишь в том, что они утратили веру в корпоративное церковное тело и в его руководство. Они не были уверены и убеждены в возможности покаяния всей деноминации. Реальность проявления человеческой природы в теле Христовом казалась им настолько очевидной, что сомнения одержали верх; отсюда и исходит огорчение Джоунса и его неудачи, связанные с его же собственной человеческой природой. Враг будет и нас жестоко склонять к повторению их ошибок. Но мы уже не имеем причин для того, чтобы сдаваться.

Засуха и поздний дождь.

«Слово Господа, которое было к Иеремии по случаю бездождия. Плачет Иуда, ворота его распались, почернели на земле, и вопль поднимается в Иерусалиме. Вельможи посылают слуг своих за водою; они приходят к колодезям и не находят воды; возвращаются с пустыми сосудами; пристыженные и смущенные, они покрывают свои головы. Так как почва растрескалась от того, что не было дождя на землю, то и земледельцы в смущении и покрывают свои головы. Даже и лань рождает на поле и оставляет [детей], потому что нет травы. И дикие ослы стоят на возвышенных местах и глотают, подобно шакалам, воздух; глаза их потускли, потому что нет травы… Надежда Израиля, Спаситель его во время скорби! Для чего Ты - как чужой в этой земле, как прохожий, который зашел переночевать?» (Иеремия 14:1-8)

Без осознанного покаяния наши постоянные мольбы к небесам о позднем дожде и громком кличе могут открыть ворота для обманчивой подделки. Ведь благословения, указанные в Писании, которые должны сопровождать трёангельскую весть по всему миру, были «в большой степени» сокрыты от церкви и от самого мира (смотри «Избранные вести», том 1-й, стр. 234, 235). Можем ли мы быть честными с самими собой и с Богом, и в то же время отвергать факты нашей истории? Можем ли мы сохранить свою духовную проницательность, игнорируя эту правду? Будет ли успех нам, если мы попытаемся «забыть всё это»? Ясное предупреждение постоянно звучит в наших ушах: «Нам нечего бояться будущего, если только мы не забудем тот путь, по которому Господь вёл нас, и Его учение, посланное нам в нашей истории» («Очерки из жизни», стр. 196).

Если мы поддаёмся искушению найти лёгкий способ решения этой проблемы, или сказать, что наше постыдное прошлое не имеет отношения к современному поколению, то разве это сможет открыть путь для Господа, чтобы Он послал нам «поздний дождь»? Для многих собратьев этот выход из положения кажется разумным решением, но разве этот путь совершит необходимые преобразования и реформы, начиная с самых глубоких сердечных мотивов и оканчивая возрождением церковного сообщества?

Господь призывает нас признать нашу солидарность и нашу общность с нашими «отцами». Говоря о древнем Израиле, о его грядущем пленении, Он сказал: «Если признаются они в беззаконии своем и в беззаконии отцов своих, как они совершали преступления против Меня и шли против Меня, [за что] и Я шел против них и ввел их в землю врагов их; если покорится необрезанное сердце их, и они примут наказание за беззакония свои, тогда и Я вспомню завет Мой» (Левит 26:40,41, дословный перевод)

Хотя Иеремия был невиновен, он исповедовался и каялся в грехах своих отцов: «Хотя беззакония наши свидетельствуют против нас, но Ты, Господи, твори с нами ради имени Твоего; отступничество наше велико, согрешили мы пред Тобою» (Иеремия 14:7).

Одно только покаяние может предотвратить и удержать нас от повторения грехов наших «отцов». Причина, по которой Господь ожидает от нас покаяния в грехах «наших отцов», заключается в том, что без этого покаяния мы обречены на повторение этих же грехов. Никто из нас не имеет врождённой праведности. «В Адаме» мы все причастны к грехам Адама, как и львёнок причастен к природе всех львов, которая склонна к каннибализму. И только счастливое стечение обстоятельств может вмешаться и удержать голодного льва от убийства человека. Мы все разделяем общую человеческую природу. И по причине нашей общности со всем человечеством, нашей причастности к одной и той же греховной природе, все грехи, совершённые другими людьми, были бы совершены и нами, если бы не благодать Божья, которая также посылает нам и Его дар покаяния. Мы по своей природе не лучше тех, кто отверг и распял Христа. Если бы мы были на их месте, мы бы сделали то же самое. Это и имеет ввиду вестница Божья, говоря: «В небесных книгах записаны те грехи, которые были бы сделаны, если бы для этого появилась соответствующая возможность» («Библейский комментарий АСД», том 5, стр. 1085.)

На кресте Христовом мы видим проявление того греха, который и показывает нам меру нашей истинной вины, которую «весь мир» разделяет одинаково, ибо «все согрешили» (Римлянам 3:19, 23). В нашем теперешнем состоянии Лаодикийской теплоты мы, возможно, и не видим этого так ясно, как следует, но Господь пообещал донести до Своего народа эту действительность, эту реальность «записей в небесных книгах», которые подлежат очищению в наш великий День Искупления, реальность записей нашей глубоко укоренившейся вины.